- Лаки Константинович, позвольте в порядке знакомства уточнить, что означает Ваше имя, ведь настоящее  - Пантелей?
 - Действительно, многие не знают и удивляются.  Но я ничего не придумывал. Меня назвали в честь Святого целителя Пантелея.  По-гречески это звучит Пантелаки, а в детстве меня все звали уменьшительно - Лаки. Так и осталось на всю жизнь.
 - С каким настроением Вы ехали в Тараз? Бывали у нас раньше?
 - Не единожды,  и по всяким поводам.  При Советском Союзе в Джамбул приезжал, участвуя в музыкальных фестивалях Союза композиторов. Были большие делегации: оркестры, солисты… Мы даже на предприятиях выступали. Что касается настроения, я -  артист, и любая встреча со зрителем для меня всегда приятна и радостна. Тем более, я от рождения южанин, вырос в Туркестане и живу в Алматы, на юге. 
- В десятилетнем возрасте Вы из Батуми попали в Казахстан. Какие сохранились воспоминания?
 - Если честно, то поначалу ужасные… Я был еще маленький.  В два часа ночи нас, от мала до велика, подняли люди в форме, посадили в вагоны – теплушки с соломой на полу. Ехали около месяца. Привезли на станцию Тимур - это между Чимкентом и Арысью.
Шесть – семь семей, в том числе нашу, поселили в ауле отделения совхоза, в какой- то хибарке из самана с земляным полом. Воды чистой не было, кипятили ту, что набирали из арыка. Семью разделили: бабушку с дедушкой, дядей и тетей отправили в другое место. Помню тихий плач мамы по вечерам. Выживать и привыкать помогало по-человечески теплое, дружеское отношение к нам со стороны местного населения.   Потом всем разрешили перебираться в Туркестан или в Чимкент. Отец, высококлассный штамповщик Батумского завода, нашел работу в Туркестане, освоил профессию автослесаря, и мы переехали к нему. В 1961 году всех высланных из родных мест реабилитировали, родители и другие родственники вернулись на родину, а я поехал учиться в только  что открывшееся Чимкентское музыкальное училище.
 - То есть так началась Ваша творческая карьера?
 - Да, я попал в первый набор училища, успешно его окончил, и диплом № 1 оказался тоже у меня. Потом по направлению уехал учиться в Алма-Атинскую консерваторию и навсегда связал свою жизнь с Казахстаном.
 - Все начинается с семьи, с родителей. Они вам прочили жизнь, связанную с музыкой?
 - Мои родители, как и многие в то время, не были в современном понимании такими уж высокообразованными людьми, они мечтали, чтобы я стал врачом. Мама неплохо пела, а отец  играл на лире - греческом народном смычковом инструменте. У нас в доме постоянно звучала музыка. Самое большое впечатление было от музыкальных кинофильмов, их было очень много. Именно они стали моими проводниками в профессию. Вообще, в детстве я любил петь, грезил сценой, но был очень стеснительным и, стоя перед зеркалом, плакал и думал, что никогда не выйду на зрителя. Потом к нам в школу приехал учитель из Нижнего Новгорода, он на одном из школьных вечеров вытащил меня на сцену. Я под  аккомпанемент на аккордеоне учительницы по фамилии Брюнелли спел песню Дунаевского. С этого все и пошло. Занимался, участвовал в концертах туркестанского клуба железнодорожников и  принял окончательное решение  серьезно учиться вокалу. Были  хорошие педагоги, взахлеб постигал премудрости профессии, получил диплом с отличием. Затем, уже поступив в консерваторию, никогда не подводил своих учителей.
 - Мы с Вами вплотную подошли к вопросу, которым задаются многие люди и старшего поколения, и среднего: куда и почему исчезла та плотная музыкальная аура, которая раньше нас окружала и сопровождала практически всю жизнь, воспитывая и возвышая человека?  Я имею в виду программы радио и телевидения, которые пропагандировали классику, народную, эстрадную музыку.
 - Я был солистом Гостелерадио 26 лет, всю эту «кухню» знаю изнутри. В 90-е годы разваливалось все. Исчез эстрадно-симфонический оркестр телевидения и радио Казахстана, который работал 40 лет. Был огромный фонд записей музыки, о которой Вы упомянули, был партитурный фонд симфонического и камерного оркестров.  К руководству пришли молодые люди, которые при переезде в Астану не знали, что со всем этим делать, говорили, зачем им эти фонды, эти записи. Хотя все это бесценное богатство нужно и можно было сохранить, переведя с магнитных лент в цифровой формат. Удалось спасти часть своих партитур, а  в каком состоянии  фонды сейчас, мне неизвестно. Раньше нас, каждого солиста, обязывали ежегодно снимать получасовые фильмы-концерты, которые присутствовали в эфире. Из них мне тоже удалось спасти пять-шесть записей. Сейчас, как принято говорить, просто «другой формат», который не вызывает у меня интереса. Вот почему я не «свечусь» на телевидении.
 - В общем, все на нашей эстраде выглядит довольно мрачно?
 - Я бы не стал так говорить, потому что есть и положительные моменты. Возрожден наш эстрадно-симфонический оркестр, он теперь при акиме Алматы, и люди там другие, из старого состава остались несколько человек. Ребята из радиостанции «НС» по своей инициативе сделали мне подарок, отцифровав на своей аппаратуре мои виниловые пластинки в формат CD. Возможно, мои песни вновь зазвучат по радио.
 - Вы работали только с оркестром Гостелерадио  Казахстана?
 - Мне посчастливилось за свою жизнь поработать со многими оркестрами страны: в Таллинне, Вильнюсе, Москве – с оркестрами Всесоюзного радио под управлением     Карамышева, Михайлова, Силантьева. Самым большим удовольствием и счастьем для меня было выступать в Колонном зале с потрясающим оркестром Вадима Людвиковского.
К сожалению, нынешняя эстрадная молодежь не имеет представления о работе с большим оркестром – это минус. Но  к нам в академию приходит огромное количество желающих обучаться эстрадному вокалу - это отрадно.
 - А кого из Ваших знаменитых учеников Вы бы назвали?
 - Их у меня очень много, начиная с Нагимы Ескалиевой. У меня учились Айжан Нурмагамбетова, Женис Искакова, Динара Султан – первый лауреат «Славянского базара», руководитель группы «МузАрт» Сакен Майгазиев и, наконец, самый «скандальный» сейчас Кайрат Нуртас. Я не понимаю, почему его так ругают? Нормальный парень, очень музыкальный, с очень хорошим голосом; единственный певец в Казахстане, который делает полные сборы. Его песни звучат везде, потому что народ его принял и полюбил. Это самое главное.
 - Лаки Константинович, спасибо за интересную беседу. Какие пожелания Вы хотели бы передать нашим читателям, всем жамбылцам?
 - У меня самые приятные впечатления от вашего исторического города, я желаю ему дальнейшего расцвета. Людям  желаю добра, благополучия, чтобы к вам приезжало много хороших артистов, от которых можно черпать духовные силы.

Беседовал Михаил БУНИН - Лаки Константинович, позвольте в порядке знакомства уточнить, что означает Ваше имя, ведь настоящее  - Пантелей?
 - Действительно, многие не знают и удивляются.  Но я ничего не придумывал. Меня назвали в честь Святого целителя Пантелея.  По-гречески это звучит Пантелаки, а в детстве меня все звали уменьшительно - Лаки. Так и осталось на всю жизнь.
 - С каким настроением Вы ехали в Тараз? Бывали у нас раньше?
 - Не единожды,  и по всяким поводам.  При Советском Союзе в Джамбул приезжал, участвуя в музыкальных фестивалях Союза композиторов. Были большие делегации: оркестры, солисты… Мы даже на предприятиях выступали. Что касается настроения, я -  артист, и любая встреча со зрителем для меня всегда приятна и радостна. Тем более, я от рождения южанин, вырос в Туркестане и живу в Алматы, на юге. 
- В десятилетнем возрасте Вы из Батуми попали в Казахстан. Какие сохранились воспоминания?
 - Если честно, то поначалу ужасные… Я был еще маленький.  В два часа ночи нас, от мала до велика, подняли люди в форме, посадили в вагоны – теплушки с соломой на полу. Ехали около месяца. Привезли на станцию Тимур - это между Чимкентом и Арысью.
Шесть – семь семей, в том числе нашу, поселили в ауле отделения совхоза, в какой- то хибарке из самана с земляным полом. Воды чистой не было, кипятили ту, что набирали из арыка. Семью разделили: бабушку с дедушкой, дядей и тетей отправили в другое место. Помню тихий плач мамы по вечерам. Выживать и привыкать помогало по-человечески теплое, дружеское отношение к нам со стороны местного населения.   Потом всем разрешили перебираться в Туркестан или в Чимкент. Отец, высококлассный штамповщик Батумского завода, нашел работу в Туркестане, освоил профессию автослесаря, и мы переехали к нему. В 1961 году всех высланных из родных мест реабилитировали, родители и другие родственники вернулись на родину, а я поехал учиться в только  что открывшееся Чимкентское музыкальное училище.
 - То есть так началась Ваша творческая карьера?
 - Да, я попал в первый набор училища, успешно его окончил, и диплом № 1 оказался тоже у меня. Потом по направлению уехал учиться в Алма-Атинскую консерваторию и навсегда связал свою жизнь с Казахстаном.
 - Все начинается с семьи, с родителей. Они вам прочили жизнь, связанную с музыкой?
 - Мои родители, как и многие в то время, не были в современном понимании такими уж высокообразованными людьми, они мечтали, чтобы я стал врачом. Мама неплохо пела, а отец  играл на лире - греческом народном смычковом инструменте. У нас в доме постоянно звучала музыка. Самое большое впечатление было от музыкальных кинофильмов, их было очень много. Именно они стали моими проводниками в профессию. Вообще, в детстве я любил петь, грезил сценой, но был очень стеснительным и, стоя перед зеркалом, плакал и думал, что никогда не выйду на зрителя. Потом к нам в школу приехал учитель из Нижнего Новгорода, он на одном из школьных вечеров вытащил меня на сцену. Я под  аккомпанемент на аккордеоне учительницы по фамилии Брюнелли спел песню Дунаевского. С этого все и пошло. Занимался, участвовал в концертах туркестанского клуба железнодорожников и  принял окончательное решение  серьезно учиться вокалу. Были  хорошие педагоги, взахлеб постигал премудрости профессии, получил диплом с отличием. Затем, уже поступив в консерваторию, никогда не подводил своих учителей.
 - Мы с Вами вплотную подошли к вопросу, которым задаются многие люди и старшего поколения, и среднего: куда и почему исчезла та плотная музыкальная аура, которая раньше нас окружала и сопровождала практически всю жизнь, воспитывая и возвышая человека?  Я имею в виду программы радио и телевидения, которые пропагандировали классику, народную, эстрадную музыку.
 - Я был солистом Гостелерадио 26 лет, всю эту «кухню» знаю изнутри. В 90-е годы разваливалось все. Исчез эстрадно-симфонический оркестр телевидения и радио Казахстана, который работал 40 лет. Был огромный фонд записей музыки, о которой Вы упомянули, был партитурный фонд симфонического и камерного оркестров.  К руководству пришли молодые люди, которые при переезде в Астану не знали, что со всем этим делать, говорили, зачем им эти фонды, эти записи. Хотя все это бесценное богатство нужно и можно было сохранить, переведя с магнитных лент в цифровой формат. Удалось спасти часть своих партитур, а  в каком состоянии  фонды сейчас, мне неизвестно. Раньше нас, каждого солиста, обязывали ежегодно снимать получасовые фильмы-концерты, которые присутствовали в эфире. Из них мне тоже удалось спасти пять-шесть записей. Сейчас, как принято говорить, просто «другой формат», который не вызывает у меня интереса. Вот почему я не «свечусь» на телевидении.
 - В общем, все на нашей эстраде выглядит довольно мрачно?
 - Я бы не стал так говорить, потому что есть и положительные моменты. Возрожден наш эстрадно-симфонический оркестр, он теперь при акиме Алматы, и люди там другие, из старого состава остались несколько человек. Ребята из радиостанции «НС» по своей инициативе сделали мне подарок, отцифровав на своей аппаратуре мои виниловые пластинки в формат CD. Возможно, мои песни вновь зазвучат по радио.
 - Вы работали только с оркестром Гостелерадио  Казахстана?
 - Мне посчастливилось за свою жизнь поработать со многими оркестрами страны: в Таллинне, Вильнюсе, Москве – с оркестрами Всесоюзного радио под управлением     Карамышева, Михайлова, Силантьева. Самым большим удовольствием и счастьем для меня было выступать в Колонном зале с потрясающим оркестром Вадима Людвиковского.
К сожалению, нынешняя эстрадная молодежь не имеет представления о работе с большим оркестром – это минус. Но  к нам в академию приходит огромное количество желающих обучаться эстрадному вокалу - это отрадно.
 - А кого из Ваших знаменитых учеников Вы бы назвали?
 - Их у меня очень много, начиная с Нагимы Ескалиевой. У меня учились Айжан Нурмагамбетова, Женис Искакова, Динара Султан – первый лауреат «Славянского базара», руководитель группы «МузАрт» Сакен Майгазиев и, наконец, самый «скандальный» сейчас Кайрат Нуртас. Я не понимаю, почему его так ругают? Нормальный парень, очень музыкальный, с очень хорошим голосом; единственный певец в Казахстане, который делает полные сборы. Его песни звучат везде, потому что народ его принял и полюбил. Это самое главное.
 - Лаки Константинович, спасибо за интересную беседу. Какие пожелания Вы хотели бы передать нашим читателям, всем жамбылцам?
 - У меня самые приятные впечатления от вашего исторического города, я желаю ему дальнейшего расцвета. Людям  желаю добра, благополучия, чтобы к вам приезжало много хороших артистов, от которых можно черпать духовные силы.

Беседовал Михаил БУНИН